Все человеческие культуры разные или одинаковые? Здесь, как и у многих других похожих вопросах, ответ зависит от масштаба сравнения. С точки зрения Сатоси Канадзава, все культуры в мире построены как продолжение реализации биологических целей. И с этой точки зрения — они одинаковы. Не стоит поддаваться на разницу в одежде, еде, или символах, которыми написаны священные писания, а нужно узреть все общее, что объединяет культурные символы и тогда понимать мир станет намного проще. Далее адаптированный перевод.
Содержание
- Все культуры более или менее одинаковы
- Во всем ли мире мальчики сексуально агрессивны, а девочки робки?
- Могут ли существовать «самые кроткие люди на земле»?
- Действительно ли культура коренных американцев является защитой для окружающей среды?
Все культуры более или менее одинаковы
Люди часто говорят о культуре во множественном числе («культуры»), так как уверены, что в мире существует много разных культур. С одной стороны это, конечно, верно; американская культура отличается от китайской культуры, а обе они отличаются от египетской культуры и т. д. Тем не менее, все культурные различия находятся на поверхности; глубоко внутри, на самом фундаментальном уровне, все человеческие культуры по существу одинаковы.
Да, культура и социализация в определенной степени имеют значение для поведения человека. Но серьезная ошибка традиционных социологов и прочих под влиянием Стандартной модели общественных наук (термин, который приписывается сооснователям эволюционной психологии – Леде Космидес и Джону Туби) заключается в том, что человеческое поведение бесконечно податливо, способно безгранично поддаваться любой лепке и формированию под воздействием культурных практик и социализации.
Имеющиеся данные демонстрируют, что это убеждение неверно. Поведение человека, будучи податливым, не поддается влиянию культуры бесконечно, потому что культура не является бесконечно изменчивой. В действительности, несмотря на все поверхностные и незначительные различия, эволюционные психологи продемонстрировали, что все человеческие культуры в общем и целом одинаковы.
Используя известную метафору, введенную культурным антропологом Марвином Харрисом, это правда, что на поверхностном уровне люди в некоторых обществах употребляют говядину в качестве пищи и почитают свиней в качестве священных религиозных объектов, в то время как в других в пищу употребляют свинину и в качестве священных религиозных объектов преклоняются перед коровами. Так что культурное разнообразие на этом конкретном уровне существует.
Как бы там ни было, и говядина, и свинина – это животные белки (так же, как и собаки, киты, обезьяны), а также и свиньи, и коровы являются одушевленными существами (так же, как Будда, Аллах и Иисус). А люди в каждом человеческом обществе употребляют животные белки и поклоняются одушевленным существам.
На этом абстрактном уровне нет никаких исключений и все человеческие культуры одинаковы. В человеческой культуре нет никакой бесконечной изменчивости, в том смысле, что нет культур, в которых люди не употребляют в пищу животный белок или не поклоняются живым существам.
Используя другой пример: верно, что языки, на которых говорят в разных культурах, кажутся совершенно разными, это знает любой, кто когда-либо пытался узнать иностранный язык. Английский полностью отличается от китайского и ни один из них ничем не похож на арабский.
Тем не менее, несмотря на эти поверхностные различия, у всех естественных человеческих языков общим есть то, что лингвист Ноам Хомский называет «глубокой структурой» грамматики. В этом смысле английский и китайский языки по своему существу одинаковы, в том же смысле, в котором, по сути дела, идентичны говядина и свинина.
Любой обычный в своем процессе развития ребенок может подрастая говорить на любом естественном человеческом языке. Независимо от того, на каком языке говорили их генетические родители, все дети, развивающиеся привычным образом, способны стать носителями английского, китайского, арабского или любого другого естественного человеческого языка.
В действительности, когда группа детей вырастает без взрослых, которые научили бы их языку, они изобретут свой собственный естественный человеческий язык, оснащенный грамматикой. Это не означает, однако, что способность человека к языку бесконечно податлива.
Человеческие дети не могут расти и говорить на неестественном языке, таком как FORTRAN или символическая логика, несмотря на то, что они-то гораздо логичнее и учатся легче, чем любой естественный язык (никаких неправильных глаголов, никаких исключений из правил). Да, ребенок развивающийся обычным образом может расти и говорить на любом языке, при условии если язык является продуктом человеческой эволюции, а не недавним изобретением компьютерных специалистов или логиков.
Пьер ван ден Берге, социолог-новатор из Вашингтонского университета, удачно выразился, сказав:
«Конечно, мы единственные в своем роде, но мы не исключительны в своей уникальности. Каждый вид уникален и развил свою неповторимость, адаптируясь к своей окружающей среде. Культура – это способ адаптации присущий исключительно человеку, но культура сформирована слишком уж биологически.
Несмотря на все поверхностные различия, существует только одна культура, поскольку культура, как и наше тело, является приспосабливающимся результатом человеческой эволюции. Человеческая культура – это продукт наших генов, так же как наши руки и поджелудочная железа.
Биологически люди очень слабые и хрупкие; у нас нет клыков, чтобы сражаться с хищниками и ловить добычу, или меха для защиты нас от чрезмерного холода. Культура – это защитный механизм, которым нас снабдила эволюция для защиты себя, дабы мы могли наследовать, а затем передавать наши знания о производстве оружия (чтобы сражаться с хищниками и ловить добычу) или одежды и убежища (чтобы защитить нас от критического холода).
Нам не нужны клыки или мех, потому что у нас есть культура. И точно так же – несмотря на некоторые незначительные индивидуальные различия – все тигры имеют более или менее одинаковые клыки и у всех белых медведей более или менее идентичный мех, у всех человеческих обществ более или менее аналогичная культура.
Клыки являются универсальной чертой всех тигров; мех является универсальной чертой всех белых медведей. Таким же образом культура – универсальная особенность всех человеческих обществ. Да, культура является культурной универсалией.
Во всем ли мире мальчики сексуально агрессивны, а девочки робки?
В предыдущем посте я объяснил, что на самом абстрактном уровне все человеческие культуры идентичны, и что существует только одна человеческая культура. Ничто не иллюстрирует этот момент лучше, чем недавняя (и несколько постыдная) история общественных наук.
Она демонстрирует, что каждый раз, когда появлялись новости об открытии новой, экзотической культуры в отдаленном регионе мира, полностью отличной от западноевропейской культуры, оказывается, что открытие было фальшивкой. Каждый раз выясняется, что нет человеческих культур, которые радикально и всецело отличны от других культур. Первым таким примером является исследование Маргарет Мид на Самоа.
В 1923 году Маргарет Мид (1901-1978) – одна из самых знаменитых антропологов всех времен, училась в Колумбийском университете на магистра антропологии у Франца Боаса (1858-1942). Боас был еврейским беженцем из нацистской Германии и поэтому был политически и лично мотивирован, чтобы доказать ошибочность нацистской политики евгеники.
Наряду с тем, что эта цель восхитительна сама по себе, Боас, к сожалению, выбрал неверную тактику для её достижения. Он хотел показать, что биология не имеет ничего общего с тем, как люди ведут себя, и что окружающая среда – культура и социализация – безраздельно определяет поведение человека. Он был убежденным сторонником культурного детерминизма.
Чтобы продемонстрировать, что культура и социализация во всей полноте определяют человеческое поведение, Боас дал своим магистрам (в том числе и Мид) невозможную задачу найти человеческую культуру, радикально отличающуюся от западной культуры, где люди ведут себя совершенно иначе, чем американцы и европейцы. Маргарет Мид была отправлена с этим распоряжением Боаса на Самоа.
31 августа 1925 года Мид прибыла в Американское Самоа для проведения своего исследования. Она должна была провести шесть месяцев, делая свои полевые изыскания. Однако Мид, без ведома Боаса, участвовала в ином, секретном исследовательском проекте, и почти все свое время проводила на Самоа, выполняя эту другую работу.
Она должна была покинуть Самоа в течение месяца и она не сделала никакого сбора данных для Боаса на тему культурного и поведенческого разнообразия для нахождения доказательств того, что поведение жителей островов Самоа полностью отличается от поведения американцев. Она решила закончить эту работу быстро, взяв интервью 13 марта 1926 года у двух молодых местных женщин о сексуальном поведении подростков на Самоа.
Мид знала, что в Соединенных Штатах и остальном западном мире мальчики сексуально агрессивны и активно проявляют интерес к девочкам, а девочки сексуально застенчивы и ждут от мальчиков предложений ходить на свидания. «Насколько иначе обстоят дела на Самоа? Каковы самоанские мальчики и девочки, когда дело доходит до секса?», – спросила Мид своих двух молодых собеседниц Фаапуаа Фааму и Фофоа Пумеле.
Фаапуаа и Фофоа, так же как и молодые женщины во всем мире, были довольно смущены для разговора о сексе с совершенно незнакомым человеком. Поэтому они решили сыграть хорошую шутку по поводу этого из-за полнейшего смущения. Они сказали Мид противоположное тому, как обстояли дела на Самоа. Они сказали ей, что их мальчики довольно застенчивы и девочки активно добиваются мальчиков в сексуальном плане.
Это был вымысел, но в сознании Фаапуаа и Фофоа история, которую они рассказывали Мид, была настолько из ряда вон выходящей и очевидно не соответствующей действительности, что они не могли представить, что кто-то в здравом уме поверит им.
За исключением поверившей Мид, поскольку это был именно тот тип «доказательств», которые Боас отправил её собирать на Самоа. Теперь было подтверждение того, что сексуальное поведение подростков может абсолютно отличаться от (и даже быть противоположностью) того, каким оно есть в Соединенных Штатах. Таким образом, культура, наконец, полностью определяет человеческое поведение!
Мид была в полном восторге. Она покинула Самоа в апреле 1926 года и опубликовала свои «находки» на Самоа в книге «Взросление на Самоа» в 1928 году. Книга тут же стала международным бестселлером, а в дальнейшем – классикой в культурной антропологии и, кроме всего прочего, сформировала основу современного феминизма.
Феминистки указывали на «доказательства» в книге, чтобы поддержать их утверждение, что, учитывая различную «гендерную социализацию», западные мальчики и девочки могут быть в корне разнообразными. Мальчики могли бы быть более похожими на девочек, а девочки могли бы больше походить на мальчиков. Да, в некотором смысле современный феминизм был сформирован на основе лжи.
Более шестидесяти лет спустя, 2 мая 1988 года, Фаапуаа, которой тогда было 86 лет, сказала самоанскому чиновнику (который оказался сыном Фофоа, скончавшейся в 1936 году), что все рассказанное Маргарет Мид ею и её подругой о сексуальном поведении самоанских мальчиков и девочек в ту судьбоносную ночь 13 марта 1926 года не соответствовало реальности.
Это была выдумка. Как выяснилось, подавляющее число этнографических доказательств на сегодняшний день доказывают, что самоанские подростки ничем не отличаются от подростков в любой другой части мира. Мальчики сексуально агрессивны и активны, а девочки сексуально застенчивы и робки.
Могут ли существовать «самые кроткие люди на земле»?
В 1968 году новатор в биосоциальной антропологии – Наполеон Шаньон – опубликовал первое издание антропологической классики «Яномамо: жестокие люди». В книге Шаньон описывает жизнь племени южноамериканских индейцев, называемых яномамо, живущих в джунглях Бразилии и Венесуэлы. Яномамо настолько жестоки и воинственны, что треть взрослых мужчин (и 7% взрослых женщин) умирают в своей постоянной битве. Считается, что они самые жестокие люди на земле.
Теперь, когда яномамо были известны миру благодаря работе Шаньона, у представителей культурного детерминизма – интеллектуальных наследников Франца Боаса – была конкретная задача. Если человеческая культура и поведение были бесконечно изменчивыми, как утверждали культурные детерминисты, тогда где-то на земле должна существовать противоположность яномамо.
Если существовали «самые жестокие люди на земле», тогда также должны были быть «самые кроткие люди на земле». Всего-навсего три года спустя желание представителей культурного детерминизма исполнилось.
В 1971 году Мануэль Элизальде, чиновник правительства Маркоса на Филиппинах, обнаружил изолированное племя из 26 мужчин, женщин и детей на острове Минданао. Названные «тасадай», они, согласно утверждениям, вели жизнь на уровне каменного века без каких-либо знаний о земледелии или даже о существовании каких-либо других людей, кроме себя.
Они веками были полностью отрезаны от остального мира. Они носили листья и жили в пещере. Среди прочего, они были настолько мирными (настолько противоположны яномамо), что их язык даже не содержал ни слова о насилии, конфликте или агрессии. Два года спустя была опубликована книга, в которой описывалась их мирная жизнь с предсказуемым названием «Кроткие тасадай».
С помощью правительства Маркоса в течение 15 лет Элизальде жестко контролировал средства массовой информации и научный доступ к тасадай. В результате о них было узнано не намного больше, а то, что было известно о них остальному миру, было официально одобрено Элизальде. В 1986 году правительство Маркоса потерпело крах, и Элизальде бежал из страны в Коста-Рику. Когда два журналиста отправились на место первоначального открытия тасадай, они обнаружили, что пещера пуста.
Они нашли тасадай в близлежащей деревне одетых в футболки и синие джинсы. Оказывается, что Маркос дал Элизальде указания сфабриковать эту группу мирных людей каменного века с целью привлечь внимание всего мира к Филиппинам, но вдали от жестокой политики его репрессивного правительства. Когда группа немецких журналистов отправилась в пещеру через несколько дней после того, как два первых журналиста раскрыли мистификацию, они обнаружили «тасадай» снова играющих роль людей каменного века, делающих вид, что живут в пещере и надевающих листья поверх своих футболок и синих джинсов.
Что касается меня лично, когда я изучал свой самый первый курс по социологии в колледже в 1982 году, мой преподаватель использовал опубликованное в 1981 году второе издание социологического бестселлера – вступительного пособия «Социология» Яна Робертсона. На странице 57 там есть фотография тасадай, мирно и тихо сидящих в своей пещере. Подпись к фотографии гласит:
Тасадай, недавно обнаруженное племя «каменного века» на Филиппинах, по-видимому, не имеет слов на своем языке для выражения вражды или ненависти. Конкуренция, жажда наживы, агрессия и жадность – все они неизвестны среди этих кротких людей. Существование таких обществ, как тасадай, является вызовом западным предположениям о «человеческой природе».
Пять лет спустя я впервые вел свой собственный вступительный курс социологии в Вашингтонском университете и использовал третье издание все еще популярнейшего учебника Робертсона, опубликованного в 1987 году, через год после обнаружения мистификации. В третьем издании все отсылки к племени тасадай были удалены.
Непостижимо, но антропологи, большинство из которых несведущи в современной эволюционной теории и, таким образом, ослеплены стандартной моделью общественных наук, даже сегодня все еще обсуждают подлинность тасадай, но мнение большинства, как представляется, в том, что они не были подлинными людьми каменного века.
Несомненно одно: маленькое племя из 26 человек не могло быть полностью изолировано веками от внешнего мира, потому что это привело бы к массовому кровосмешению. И они также, вероятно, не могли быть настолько мирными, что их язык испытывал недостаток слов для обозначения конфликта и конкурирования. Хорошо это или плохо, но агрессия и насилие являются неотъемлемой частью мужской природы. Они могут быть обострены как в племени яномамо, но их нельзя было бы полностью стереть из человеческой натуры.
Действительно ли культура коренных американцев является защитой для окружающей среды?
Действительно ли культура коренных американцев является защитой для окружающей среды или же энвайронментализм коренных американцев – это (очень) современный миф?
В отличие от первых двух примеров экзотической культуры, которых никогда не было, мой третий и последний пример – это кое-что еще не широко известное как подделка. Даже сегодня считается, что, в отличие от более поздних европейских поселенцев на американских континентах, коренные американцы заботятся о защите окружающей среды.
Часто говорят, что коренные американцы принимают каждое решение, учитывая следующие семь поколений. Однако, на досаду всем хиппи и сторонникам защиты окружающей среды, оказывается, что ничто не может быть таким далеким от истины.
В 1854 году губернатор Вашингтонской территории от имени президента Франклина Пирса встретился с Сиэтлом, вождем дувамских индейцев, и предложил купить землю вождя Сиэтла. Вот что было ответом вождя Сиэтла на предложение:
Как вы можете купить или продать небо? Землю? Идея для нас странная… Каждая часть этой земли священна для моего народа. Каждая сияющая сосновая игла, каждый песчаный берег, каждый туман в темном лесу, каждый луг, каждое жужжащее насекомое. Все они святы в памяти и опыте моих людей … Будете ли вы учить своих детей тому, чему мы учили наших детей? Что земля – это наша матерь? Что приключается с землей, приключается со всех сыновьями земли. Вот что мы знаем: земля не принадлежит человеку, это человек принадлежит земле.
Это прекрасная речь. Единственная проблема в том, что вождь Сиэтл никогда её не говорил. Вся речь была написана белым сценаристом и профессором кинематографии Тедом Перри для сериала «Дом» 1971 года на канале ABC. Это была выдумка. Это источник мифа об уважении окружающей среды коренными американцами.
Не существует тогдашней записи о том, что сказал вождь Сиэтл на встрече с губернатором в 1854 году, но согласно заявлению одного очевидца, сделанному тридцать лет спустя, вождь Сиэтл поблагодарил губернатора за президентскую щедрость. Он горел желанием вести дела с президентом и продать свою землю правительству США.
Миф о том, что коренные американцы защищают окружающую среду был еще более усилен серией публичных объявлений «Сохраняйте Америку красивой» 1971 года (того же самого года, когда в эфир вышел «Дом») с незабываемым изображением «плачущего индейца». Индеец, становится свидетелем того, как белые люди засоряют и загрязняют окружающую среду, и тихо пускает слезу о Матери-Земле и об оскорблениях, которые она должна принять от рук белых людей. Послание государственной службы состояло в том, что мы все должны быть такой же защитой окружающей среде, каковыми были коренные американцы.
После его смерти в 1999 году выяснилось, что Айрон Айз Коди, человек, изображавший «плачущего индейца» в объявлениях государственной службы в 1971 году, а впоследствии сделавшем карьеру в Голливуде, изображая многочисленных персонажей-коренных американцев в кино и сериалах, был никаким не коренным американцем. Рожденный Эспера Оскар де Корти, он был сыном двух итальянских иммигрантов.
Археологические данные свидетельствуют, что коренные американцы были не более и не менее охраняющими окружающую среду, чем какие-либо другие группы на земле.
Подавляющее большинство видов растений и животных, которые когда-либо существовали на американских континентах, были уничтожены коренными американцами задолго до того, как Колумб ступил в Вест-Индию. Охрана окружающей среды – это роскошь, которая стала возможной в западных обществах только в несколько последних десятилетий. До индустриализации и нынешнего века материального изобилия всем человеческим группам приходилось максимально эксплуатировать окружающую среду, просто чтобы выжить. Никто не мог позволить себе быть экологически сознательным и коренные американцы не были исключением.
Суть этих примеров экзотической культуры, никогда не существовавшей (Маргарет Мид и Самоа, кроткие тасадай и энвайронментализм коренных американцев), в том, чтобы подчеркнуть факт: все человеческие культуры, какими бы ни были экзотичными и на первый поверхностный взгляд разными, они по своей сути идентичны.
Нет человеческих культур, которые радикально и полностью отличаются от любых других, точно так же, как нет человеческих тел, которые радикально и полностью отличаются от любых других. Каждый раз, когда кажется, что есть новое открытие экзотической культуры, отличной от всех прочих, оно оказывается мистификацией.